
вы рождаетесь, слушаете сладкие сказки про добро и зло, взрослеете, сидите в душных кабинетах, карабкаетесь вверх по вымышленной лестнице, влюбляетесь, строите семейный очаг. ваша жизнь вся на свету, когда я живу во тьме. я не могу по другому. тьма связывает меня по рукам и ногам, она защищает меня и направляет. она мой дом, она мое убежище... а что, как не убийства, порождает тьму вокруг нас?
— — —
Вечерняя прохлада врывается в комнату через распахнутое окно, играет с легкими занавесками и обволакивает собой высокую тонкую фигуру. День уже подошел к своей финальной стадии, распластавшись размашистыми мазками заката на темнеющем небосклоне. Оттенки темно-рыжего еще касаются стеклянных поверхностей телебашни на Александ-плац, а многочисленные люди покинули свои рабочие места и теперь спешили набить свои желудки едой из многочисленного множества ресторанов. Девушка стоит у окна и не двигается. Ее взгляд устремлен вдаль. Она впитывает этот город, она наслаждается вкусом заката. Делает последний вдох и плотно закрывает окно. Берлину незачем слушать ту музыку, которая предназначена лишь для ее ушей.
Тонкие пальцы скользят по гладкой поверхности высокого комода, вглядывается в широкие улыбки, пойманные цифровой камерой и навсегда запечатанными в тонкую плоскость фотографий. "А у тебя таких никогда не было," - болезненный укол прямо под ребра. На мгновение пальцы зависают в воздухе, а потом аккуратно касаются изображения маленькой девочки. Тебе не стоит на это смотреть, малышка. Рамка фотографии медленно опускается лицевой стороной вниз, потом еще одна и еще. Может это и смешно, но Газель не хочет показывать своего зверя, пусть и перед искусственно напечатанными, но такими наивными глазами.
-Мне нужно имя, всего лишь одно имя... и все закончится.- Наемница отворачивается и тихо движется к своей цели. Подходит со спины, кладет свои ладони на плечи мужчины и несильно сжимает. Мышцы под ее пальцами напрягаются, а он снова пытается вырваться из ее плотно сплетенных сетей.
Обходит стул, оказываясь спереди. Нагибается и поднимает лицо мужчины на себя. Он отравлен страхом за себя и свою семью. Страх волнами исходит из его тела, а глаза... На мгновение Газель хочется вырвать их из глазниц и забрать с собой как трофей. Нет ничего приятней той загнанности, что можно увидеть в глазах жертвы перед своим мучителем. Газель смотрит в них не моргая, упивается мраком, который сгущается вокруг этой комнаты, касается пальцами его лица, считает про себя до десяти и срывает плотный скотч с его губ.
-Я ничего не знаю, поверьте мне. Вы взяли не того человека. Я обычный рабочий...- Мужчина тараторит, что раздражает нервные рецепторы у брюнетки в мозгу. Ей не нравится его ответ, совсем не нравится.
-Это не то, что я хотела услышать. Не люблю пустые слова, мне нужно имя! - Поднимает ногу и стремительно опускает свой протез поверх ноги мужчины. Острое лезвие проходит ступню жертвы насквозь. Гортанный крик заполняет все помещение, забирается в каждую комнату, но плотные окна не дают ему выбраться наружу. Газель нравится его боль.
-Чертова сука, - жертва вновь открывает рот, но и в этот раз говорит не по делу. На оскорбления ей плевать, называли и хуже, а вот время для Газель слишком дорого.
-Снова неправильный ответ, - Карие глаза блестят жаждой, когда наемница начинает слегка поворачивать свою ногу из стороны в сторону, заставляя ребра лезвия раздирать кожу и мышцы. Мужчина снова кричит, но уже пронзительно, на приделе своего голосового диапазона. Газель задает вопрос, но и на этот раз не получает нужного ответа. -Я начинаю злиться-
Девушка вытаскивает лезвие и опрокидывает стул. Мужчина летит вперед, ударяясь виском о гладь холодного паркета. Не успевает отойти, как пальцы наемницы вплетаются в его волосы, и на высокой скорости вновь заставляют его лицо встретиться с полом. До ушных перепонок долетает приятный тихий хруст носовой кости, а по полу стремительно начинает растекаться лужа алой крови.
- Имя?...
- Я не знаю, не знаю я! - Снова вранье. Девушка тянет за волосы, поднимая лицо жертвы из кровавой лужицы, хочет что-то сказать, как на стационарном телефоне из коридора раздается негромкий щелчок автоответчика: "Дорогой, почему ты не отвечаешь на мобильный? Я забрала Софию с балета, сейчас заедем в магазин и через час будем дома. Как прослушаешь сообщение - позвони, мы волнуемся". Газель казалось, что этот мужчина уже превысил лимит своего страха, а нет, ошибалась. Они встречаются глазами и молчат, пока жертва не начинает бешено качать головой из стороны в сторону. -Нет, не смей! Только не они! Я сделаю все что хочешь, только не тронь их, умоляю...-
Наемница слегка склоняет голову набок, вглядывается в хрустально чистые дорожки слез, которые стекают из глаз и смешиваются с его собственной кровью - жалкое зрелище, на грани отвращения, но что-то в этом привлекает Газель.
- Имя?
- Кэтрин Чандлер. Она со своим спутником прилетает из Америки сегодня ночью . Ее самолет приземляется в 1:24 в Тегеле, терминал А. Я больше ничего не знаю, честно. - Наемница не улыбается, но одобрительно кивает.
- Так бы с самого начала. Зачем нужно было все усложнять? - Газель поднимается, расправляет плечи и смотрит на мужчину у своих ног. Его плечи дрожат, как и кончики пальцев связанных рук. Стоило бы пожалеть его, но почему она не находит этого чувства у себя в сердце? Ты не плохой человек, так что я подарю тебе самый ценный подарок, который у меня для тебя есть - сделаю это быстро. Газель вновь поднимает ногу, но в этот раз ее лезвие пронзает собой не ступню мужчины, а висок. Оно быстро проделывает дыру в его голове, мгновенно лишая мужчину жизни. Металлический запах крови обжигает ноздри, проникает в легкие и помутняет рассудок. Чья-то жизнь обрывается, а кто-то продолжает жить. Тьма сжимает ее тело в своих объятиях, она снова "дома".
-Спасибо, - шепчут ее губы в тишину, когда бездыханное тело накрывает белоснежная простыня. Газель оставила бы его лежать как есть, но она не хочет травмировать его дочь этой картиной. Брюнетка итак отняла у девочки отца, зачем же забирать у ребенка еще и рассудок.
— — —

— — —
Яркое помещение аэропорта наполнено небольшим количеством людей, ждущих скорейшего прибытия последнего самолета. Газель плавно двигается по плиточному полу, оповещая о своем присутствии негромким клацаньем метала. Возможно, это бы напугало всех встречных людей, если бы они не списывали этот стук на звук каблуков. Длинная черная юбка полностью скрывает ее протезы, да и два закрепленных пистолета на ее бедрах. Приталенный черный пиджак, собранные в тугой хвост волосы, очки в тонкой оправе на переносице - все это делает ее схожей с обычным человеком. За счет протезов, ее походка более пружинистая и плавная, но не лишена уверенности. Из дверной арки начинают сочиться первые прилетевшие гости этого города, или же возвращающиеся домой путешественники. Но ей все равно на остальных, среди прилетевших она ищет лишь одну фигуру. Кэтрин, Газель уже видела ее лицо сквозь призму взломанных видеокамер американского аэропорта, и сейчас она ждала с ней встречи лично. Тут многое не складывалось: поддельные документы с какой-то странной фотографией, покинутый ею спутник. Хотя, наемнице нет до этого дела. Ей важна лишь девушка, а точнее то, что у нее в голове.
-Кэтрин Чандлер!...- Голос Газель звучит дружелюбно, когда она наконец-то находит нужного пассажира и двигается в ее сторону. Старается быть серьезной, но приветливо улыбается. Не переходит грани. -Меня зовут Ивона, меня попросили встретить вас и сопроводить в ваши апартаменты.-
Отредактировано Gazelle (2015-03-11 06:43:39)