Как там говорят – всегда приятно возвращаться домой? С этим Бальтазар мог бы поспорить. Домом для него был иной мир – совершенный в своих пороках и невероятный в своей сложности. Что всегда было на руку.
Как и любая другая отлаженная структура, с отлаженной системой воздействия, штрафов и поощрения, бюрократическая система преисподней подразумевала наличие тех, кто мог значительно упростить «командировочным» общение с начальством в «головном офисе». Курьеры. Такие разные, но всегда одинаково тупые создания. Каких только не повидал Бальтазар на своем веку: от политиков до проституток (что по своей сути одно и то же); были среди них и святые отцы, и служители сект, официанты и горничные. Не нужно быть кем-то особенным, чтобы натянуть «костюм» и управлять какое-то время костяным мешком, бывшим когда-то человеком без толики благоразумия и полном отсутствии даже намека на инстинкт самосохранения.

Но польза даже от таких была неоценимая. Он мог спокойно реализовывать свои планы по развалу экологии планеты, развеивать в пыль экономику стран, доводить людей до отчаянных, неотвратимых поступков и при этом ему не нужно было покидать этот мир, даже ненадолго и рисковать тем, что имеет. Свято место пусто не бывает – Бальтазара всегда забавляло это выражение, но никак лучше не удалось бы описать положение демона. Соприкасаться с «родным» миром мерзко, но необходимо, однако возможность как можно меньше времени проводить в Преисподней должна была стать заявленным и заверенным пунктом в контракте Бальтазара. Если бы у него был контракт.

Утро началось так же внезапно, как и кончилась ночь. Его тело не нуждалось в отдыхе, как человеческое. Оболочка, как ни похожа она на человеческую, принадлежала иному существу,  которому не требовалось ничего из благ, которыми окружал себя Бальтазар для поддержания имиджа. Но, или время сказывалось, или привычки, взращенные неотделимо от демона, – он спал, наслаждался пищей, любил дорогие вещи, - все это вносило коррективы в рабочий график, влияло на то, за какие дела он брался, и в частности на то, как часто к нему присылали курьеров для сбора отчетности или передачи указаний. Почти как служба DHL, только прямиком из Ада, первым чартерным рейсом.

Двери персонального лифта разъехались сразу же, как консьерж сообщил, что к нему поднимается гость, назвавший кодовое слово.

Это веселило Бальтазара. Совсем как у папаши Миднайта, только за неверное оброненное слово лишали жизни и возможности вернуться к миру живых. По правде, когда людей «брали поносить» демоны-солдаты, никто потом не отпускал домой. Все было рассчитано по одной действенной схеме, проверенной столетиями – человек призывающий демона, впускал его в свое тело, отдавая себе отчет в своих действиях, осмеливаясь думать, что как только он окажет небольшую услугу посланнику Ада – непременно получит то, чего больше всего желал: богатство, молодость, карьеру, славу. Однако во всем всегда было одно большое «Но». В тот момент, когда человек подписал кровью согласие, отдавая демону право пользования его телом – он прилагал душу в дар. А такие подарки не подлежат возврату. Зачастую. Исключения бывают, но столь редки, что не заслуживаю упоминания. Да и равновесия, никто не отменял. Приходилось быть бдительными. Но, устроить небольшую трагедию, несчастный случай с наивным простачком в главной роли – дело на пару минут. Только внести в расписание, придумать что-то оригинальное, чтобы не было скучно, ни демону, ни патологоанатому.

- Прекрасно. Теперь, кто? - Бальтазар окидывает презрительным взглядом молодую девушку, лет двадцати. У девушки туфли на высоких шпильках, ярко-фиолетовое пальто, из-под которого видны голые ободранные коленки. Ходить на шпильках демоны не умеют, что не удивительно, но больше смешит его другое: демон не раз ронял девицу, даже приложил пару раз смазливым лицом, но от туфель не избавился, - стриптизерша? Серьезно?

Жестом приглашая войти, Бальтазар одним кивком, указывает на стул посреди комнаты.
Девушка приходит в себя – зрачки расширенные, глаза бешено мечутся, но она, крепко вжимаясь в спинку стула, остается сидеть. Демон замечает, что перед ним сейчас человек, но продолжает что-то неспешно набрасывать на листке.

- Простите… но… я… не совсем понимаю…

Бальтазар приподнимает руку, обрывая нескладную речь, откладывая листок в сторону, и затем убирая его в верхний ящик стола.

- Это вы меня простите.., - говорит демон, когда оказывается рядом с девушкой, хватает за руки, повыше локтя, рывком поднимая на ноги, и ведет головой, обнюхивая, как зверь, почуявший слабость, страх, бьющий через край, расходящийся под кожей человека мурашками. Губы его жертвы дрожат, макияж потек, кровь запеклась в местах удара.
- … но мне нужно поговорить с тем, кто внутри вас, - Бальтазар шепчет девушке на ухо, и она улыбается, так широко, будто млеет в заботливых объятиях любовника… или получила щедрые чаевые.

Тело, в котором заключен курьер, бьется в судорогах, ломается под углами не совместимыми с жизнью и, наконец, демон говорит. Слова может разобрать только тот, кому они предназначены – демон вещает хрипло, надрывно: рассказывает последние новости, переходя на откровенные сплетни, и наконец, в подведение итога: «… экзорцист. Он доставляет хлопоты. Сколько еще эта мразь будет отправлять наших солдат обратно?»

Имени не нужно, чтобы понять о ком речь. Джон Константин привлек к себе внимание Ада много раньше, но в то время Ад был представлен одним демоном, теперь популярность экзорциста возросла, как и сила, которой тот научился пользоваться, не гнушаясь присваивать себе артефакты и прибегать к помощи тех, кто не имеет прямого отношения к делу депортации демонов.

- Все под контролем. Нечего было так рисковать. Остальные полукровки слишком заняты собой, что тебя забросили так далеко от «дома»? И прекратите таскаться ко мне через шлюх, - он опускает взгляд на повисшие в воздухе туфли, на каблуки, оставившие след на идеально отполированных досках белого дуба, - Портят паркет.

- Что передать хозяину лично?

- Передайте, я помню – кто я и зачем здесь.

Лицо девушки кривится в гримасе боли, она едва дышит самостоятельно, когда демон-солдат позволяет ей встать на ноги.

- Убери за собой. Ее никто не кинется искать, - Бальтазар не тратил зря время, когда заглядывал в сознание удачливой танцовщицы по вызову: ни связей с семьей, ни постоянной работы. Нашла нужное заклинание у одного из клиентов, вероятно медиума-самоучки, раз подпустил дуру к подобного рода книгам.

Записку, за которой застал его демон, Бальтазар писал, желая напомнить о себе адресату. Его встречи плавно сдвигались во времени, и одну, похоже, придется перенести на поздний вечер, но партнер любит пунктуальность и максимальную ясность, потому эта записка и отправляется к нему с еще одним посыльным, на этот раз, за пару шуршащих долларов.

На входе в клуб папаши Миднайта, его встречают со знакомыми отстраненными лицами, но вместо демонстрации контрольной карточки сразу открывают дверь. Демону достаточно сбросить оболочку и оскалиться приветливо. Взгляд, в котором заключено алое пламя Ада, не нуждается ни в паролях, ни в подтверждении, Бальтазару всегда рады, как и любому из существ и тех немногих, кто смог получить доступ в самый толерантный клуб на земле.

- Надеюсь, ты получил мои извинения? – номер на бумажке, которую Миднайту вручили еще утром, был стандартным шифром с указанием страниц и строф из Библии Ада.

- Ты не мог позвонить? – Миднайт смеется и протягивает ладонь, пожимая руку демону. И продолжает разговор уже при закрытых дверях личного кабинета.

- Я знаю, как ты относишься к нарушениям договоренностей.

- И ты заставил меня рыться в малоприятном чтиве, дабы узнать, что ты прибудешь с дарами, но только после того, как сядет солнце?

- У меня есть, что тебе предложить, - демон достает из нагрудного кармана шелковый платок, в который бережно и в несколько слоев завернут чей-то палец, с надетым на него перстнем.

- А без этого нельзя было обойтись?

- Ты о бывшем владельце кольца?

- Насколько он бывший, мне стоит спрашивать? – выпуская кольца дыма в лицо, Миднайт держит себя в руках, но Бальтазар слишком хорошо знает старого партнера по бизнесу.

- Он жив. Это все, что тебе стоит знать.

Их разговор затягивается, колеблется размер наглости каждого, но вот ценность артефакта - древнего египетского перстня под сомнение не ставится. Сменит ли он владельца, покажет время и готовность обоих торговаться. 

Музыка бьет в лицо вместе с клубами дыма и алкоголя. Бальтазар вполне доволен сделкой, ведь и сам кое-что приобрел в обмен на перстень. Вечер обещает быть приятнее утра, вступив в противоречие с  человеческой приметой – как утро встретишь, так и ночь завершишь.

Запах табака и алкоголя доносятся сразу, стоило только приоткрыть дверь, но не нужно поднимать взгляд, чтобы убедиться в том, кто ожидает под кабинетом Миднайта. Его запах – ни с чьим не спутать. Бальтазар всегда чуял Джона будто зверь. Однажды, когда их дороги так удачно пересеклись, удачно для демона, разумеется, экзорцист оставил свой след, невидимый остальным, но достаточно запоминающийся для обоих.

- Джонни. Так это ты тут пол топчешь? Не знал, иначе не стал бы торопиться, - демон вытягивает губы в ухмылку, огибает Константина, и следует к бару, не дожидаясь ответа. Он уверен, ответ за экзорцистом не заржавеет. Мальчишка никогда не славился терпением, хоть и старания ему не занимать.

Так мало времени прошло, а о Джоне Константине уже по-настоящему заговорили. Все. Бальтазар мог бы гордиться тем, что именно он приложил руку к тому, кем  стал Джон, мог бы вспомнить с каких жалких попыток призыва все началось и как он откровенно издевался над мальчишкой в первые минуты: над его кругом, начерченным краской и кривыми знаками на запястьях – маркером.
Теперь, парень из трущоб лихо изгоняет демонов, сует свой нос везде, где только может, выслуживаясь перед Создателем, чтобы очистить свое имя и душу.

«Старайся лучше, Джон. В Аду тебя заждались».

Хотя, есть ли тут чем гордиться? Из того мальчишки-выскочки получился экзорцист, готовый отослать Бальтазара в Ад за одну только кривую ухмылку. Личные счеты никогда не остаются позади, даже годы спустя. Сегодняшний разговор с демоном-солдатом послужит хорошим напоминанием Бальтазару о том, что каждое его действие влечет за собой определенные последствия, и если бы Люцифер знал, кто стал причиной таких проблем у Преисподней…

Бальтазар не продолжает мысль, только ухмыляется. Некоторым тайнам полагается оставаться глубоко под землей. И даже он сам не рискнет задуматься, зачем ему нужен экзорцист и почему он до сих пор не приблизил жизнь этого человека к заветной финальной черте?..

Зачем сам его вытащил за шкирку тогда, как щенка, нашкодившего и ни черта не смыслившего. Ни в жизни, ни в том, кому стоит доверять, даже если тебе в руки дают столько тузов. Один, всегда будет крапленый, никогда не стоит об этом забывать.

За много лет подобные короткие разговоры, колкие замечания на грани оскорблений, в шаге от драки, стали нормой для Бальтазара и Джона Константина. Даже не верится, что перед ним тот самый наивный мальчик, что встречал его с азартной улыбкой, огнем искреннего любопытства в глазах. Настолько сильного любопытства, чтобы искренне радоваться коротким визитам нового, тогда еще единственного знакомого демона. Сейчас все встало на свои места:  экзорцист и посланник Ада – по разные стороны баррикад, по разные стороны одного острия клинка.

Забрав заказ, демон отходит в дальний угол от общего гула, который рассеивается в сгущающейся темноте у столика. Отсюда он замечает многое. И то, как демон-полукровка, такой же как он сам, только значительно более юный, провожает взглядом скрывающегося за дверью Константина в том числе.

«Щенок»

Поистине, папаша гений – такого притона не земле никто еще не видал, даже в самые разгульные времена, где пределы почти не ощущались, где равенство было привычно правильно, и только слишком много мнящие о себе стремились указывали каждому на его место. Но молодой полукровка ждет, его напряжение Бальтазар выхватывает из воздуха.

Но долго рассматривать мальчишку ему не приходится: внимание обращает на себя другой демон. На вид, не больше семнадцати, но, разумеется, это только оболочка. Бальтазар коротко кивает, разрешая подойти.

- Какие новости? – он не здоровается, не предлагает выпить. Его здесь знает каждый, кому перевалило за пять сотен лет. И демон, что усаживается за столик с бутылкой пива, знаком с Бальтазаром уже давно.

- И я рад тебя видеть. Живым, - парень не ухмыляется, он даже не пьет, просто крутит в руке темно-зеленую бутылку. - Несколько новеньких в городе. Поговаривают, что ангел один уверенно шагает в противоположном направлении от своего Создателя.

- Имя, - Бальтазар продолжает расслабленно потягивать свой виски, не обращая должного внимания на штатного стукача.

- Рафаил, - коротко, шепотом сообщает демон, наконец, тоже делая глоток. Бальтазар встречается с ним взглядом.

- Мне не нужны сплетни, Ваал, - взгляд заставляет младшего демона замереть на месте и, по всей видимости, обрадоваться, что они находятся в клубе и у всех на глазах. - Только новости. Что этот тут делает? – демон указывает взглядом на привлекшего его внимание полукровку.

- Их двое. Есть еще брат. Серы не нюхали, - презрительно выплевывает Ваал, запивая фразу глотком своего пойла. - На вид не больше двух сотен, одни гонор и амбиции. Не удивлюсь, если все его опасения не беспочвенны.

Бальтазар ждет. Переспрашивать нет необходимости.

- Недавно к нам из Лас-Вегаса. Один, вот этот, а может тот - они близнецы, дергается сильно. Говорит, что пришлось уехать. Кто-то охотился. Мало ли, развелось медиумов самоучек.

И иллюстрируя его слова, дверь кабинета распахивается, и один из таких выскочек шагает через порог, сталкиваясь с тем, кто его караулил цербером.

- Свободен, - коротко бросает Бальтазар, повторять нет нужды. Он встречается взглядом с Джоном, вытягивая ухмылку до оскала и зная, что это не останется незамеченным. Он почти уверен в том, что мысли человека сейчас далеки от печатных слов, и сам стискивает зубы, когда экзорцист проходит мимо к выходу, с увязавшимся за ним вслед демоном.

«Чертов выскочка…»

Допивая виски, он оставляет под стаканом банкноту, которой хватит на бутылку хорошего односолодового, и уходит, никак не рассчитывая у выхода снова столкнуться с экзорцистом. И не только с ним. Полукровка, один из близнецов, как выяснилось, бросает на Бальтазара короткий взгляд и быстро уходит вниз по улице.

- Снова за старое? – демон садится в машину, как раз вовремя: хляби небесные раскрываются, окатывая экзорциста с головы до пят. - Ничему тебя жизнь не учит, Джонни.

Он плавно прикрывает дверь автомобиля, прежде чем услышит в свой адрес все, что приготовлено специально для него и готово сорваться с языка в любую слишком затянувшуюся встречу. Не новые, заезженные эпитеты, но от того не менее острые и едкие. Бальтазар демонстративно не обращает на них внимания.

«Значит, нанять решил. Кретин»

Отредактировано Balthazar (2014-12-14 02:36:55)