Первые раскаты грома раздались ровно в полночь, так символично, так правильно, вместе с последним ударом тяжелых часов, знаменующим начало нового дня. Тучи сгущались давно, затягивали серое сумеречное небо тёмным туманом; следом поднялся рваный, сильный ветер, сорвал телескоп с башни Астрономии, набросился на теплицы, пытаясь разбить хрупкие стёкла, защищенные заклинанием. Последними пришли дождь и молнии, молнии сверкали всё ближе и ближе, пока наконец не ударили в верхушку гриффиндорской башни. И над Хогвартсом разразилась гроза. Даже здесь, в подземельях, ты чувствуешь это тяжелое давящее чувство, пришедшее вместе с ней, от него враз начинает болеть голова, но вместе с тем оно так парадоксально очищает мысли, приводит их в порядок, расставляет всё по своим местам. Сегодня тебе восемнадцать. Сегодня тебе восемнадцать, и ты не знаешь, что тебе делать с этим, ты не знаешь ничего, ты не чувствуешь себя ни взрослым, ни самостоятельным, ни... Ты не чувствуешь себя - так будет правильнее закончить эту фразу, ты потерял себя в самом начале пути, тебя не может существовать, тебя не существует, ты не можешь быть настоящим, если бы ты исчез, в привычном ходе вещей ничего не изменилось, никто бы не заметил, никто бы не понял. Сейчас ты на удивление спокоен, сейчас ты не боишься никого и ничего, никто и ничто ничего не смогут сделать с тем, кто уже завершил своё существование, с тем, от кого осталась только оболочка, пустая и незаполненная жизнью. Тебе плевать на всех сейчас, ты тянешь пачку сигарет из внутреннего кармана мантии, прикуриваешь от палочки, блаженно затягиваясь, это начало твоей новой зависимости, новой привычки, но ты не сопротивляешься, вдыхаешь тяжелый, густой дым, прикрывая глаза, никотин дурманит разум, никотин расслабляет и ты откидываешь голову на спинку дивана. Дым заполняет лёгкие, дым рвётся наружу, ты выдыхаешь его, наблюдая как он клубится, он напоминает тучи, бродившие над Хогвартсом, напоминает о бушующей грозе. Завтра все окрестности будут покрыты ровной коркой льда, завтра ударит мороз и превратит всё в сверкающую ледяную игрушку, вроде тех, что развешивают на пушистых ёлках в рождество. Но это будет только завтра, сегодня же ливень, сегодня гром и молнии, сегодня весь мир очистится от пелены, застилающей взгляд.

Пепел с твоей сигареты падает на каменный пол, ты спохватываешься, делаешь очередную затяжку, бездумно глядя в потолок, тебе сейчас так пусто и от этого какое-то холодящее душу чувство разливается в груди. Ты думаешь, что это наверное страх, но ты не можешь быть уверен, ты прислушиваешься к себе, но не можешь разобраться, это не похоже на всё, что ты когда-либо испытывал, это нечто неизвестное и неразгаданное, еще непознанное тобой. Мантия сползает с плеч, ты стряхиваешь её, обнажая белую ткань форменной рубашки, сразу же становится еще холоднее, но ты не обращаешь внимания, ты цепляешься краем взгляда на рукоятку небольшого ножа, показавшуюся из кармана. Это подарок, ты еще помнишь, сова прилетела сразу после ужина, ты не знаешь, какие резоны заставили твоего дядю отправить тебе старый нож для вскрытия конвертов, но сейчас тебе кажется, что это было самым правильным, что делал этот сумасшедший за всю свою жизнь. Ты тянешься к сверкающей стали ножа, зажимаешь тлеющую еще сигарету зубами, всматриваешься в блеск лезвия, свет факелов пляшет, танцует, вырисовывая какие-то узоры, тебе кажется, что посмотри ты на него еще немного и тебе откроется тайное знание, но... Но чего-то не хватает, ты опускаешь ресницы, пытаясь понять, пытаясь представить недостающий элемент. Пустота внутри скребется, просится наружу, хочет выбраться, ты не чувствуешь себя человеком, только лишь вместилищем этой проклятой пустоты, тебе нужно выпустить её или ты разорвешься на части. Сигарета догорает и ты отбрасываешь никчемный окурок куда-то в сторону, сосредоточенными движениями расстегиваешь манжет, заворачиваешь рукав рубашки и смотришь, смотришь на ярко-выделяющиеся голубые вены, ползущие под белоснежной кожей твоих предплечий. Пульсирующая кровь стучит в висках, требует, чтобы ты поторопился, чтобы ты сделал хоть что-то, быстрее-быстрее-быстрее, ну же, не медли, давай, давай, давай уже!

Ты не выдерживаешь, рука дрожит, когда ты быстрым движением вспарываешь тонкую кожу, кровь не брызжет, кровь не вырывается фонтаном, кровь медленно, будто неохотно выступает на краях пореза, ты подносишь руку ближе к лицу, всматриваясь, вслушиваясь, пытаясь понять. Но ты чувствуешь боль, ты видишь, что твоя кровь такая же красная, какой должна быть, она стекает по предплечью, капает тебе на брюки, ты приоткрываешь рот в восхищении, ты чувствуешь восторг, ты чувствуешь себя живым. Ты хрипло смеешься и твой смех режет тишину, она разрывается, она рушится и ты знаешь, что где-то в небе над замком яркой вспышкой мелькает молния. Сейчас вы едины, ты и гроза, кровь и дождь, смех и гром. Нож всё еще зажат в твоей ладони, но теперь она больше не поддается тремору, теперь ты уверен в том, что поступаешь правильно, ты уверен в этом - и на запястье вспыхивает еще один алый росчерк. Лезвие ножа пачкается в крови, лезвие ловит тусклый огонь, ты всматриваешься в безумную пляску света на крови и металле, а сердце замирает, а сердце несется вскачь, чистый восторг затапливает тебя, заставляя почти застонать от яркой вспышки удовольствия.

Отредактировано Augustus Rookwood (2014-12-01 19:02:37)